Сказать такое императрице – дерзость просто неслыханная, это я прекрасно понимала. Но также понимала и то, что действую без ведома отца, а значит, должна быть предельно осторожна.

Во время очередной паузы я тщательно подавляла все мысли о его болезни, и, кажется, мне действительно удалось их спрятать.

– Хорошо, – уже чуть строже произнесла императрица. – Даю слово, что этот разговор останется между нами.

Этого было более чем достаточно, и, незаметно выдохнув, я продолжила:

– Благодарю, ваше императорское величество. Не так давно мой отец занемог. Его преследуют сильные боли, и есть основание полагать, что они связаны с магией. Из-за игр он не хочет обращаться к лекарям и сообщать о своем недуге императору, но я волнуюсь за него и считаю, что ему требуется помощь опытного специалиста. Я бы хотела попросить вас, если, конечно, это возможно, позволить главному придворному лекарю его осмотреть. Но осмотр необходимо провести так, чтобы, кроме нас, никто об этом не знал.

– Иными словами, вы предлагаете мне действовать за спиной супруга? – уточнила императрица, и кот, которого она перестала поглаживать, недовольно мяукнул. – Если недомогание главы магической гильдии столь серьезно, императору следует об этом знать. Нас поставили в известность о произошедшем инциденте с одним из лидеров игр – Эшером Калле, и, хотя в газетах его интерпретировали как несчастный случай, мы с вами прекрасно понимаем, что это было покушение.

Намек был ясен, но я настояла на своем:

– Разумеется, я тоже считаю, что императора необходимо поставить в известность. Но отец никогда не простит мне, что я его выдала. Если вы сочтете это уместным, я предлагаю сперва устроить его осмотр главным придворным лекарем. А затем, исходя из результатов, решать, как поступать дальше. Ведь все может оказаться не так серьезно, как я опасаюсь. А императора ни к чему беспокоить по пустякам, верно?

Кот снова мяукнул – на этот раз довольно, так как императрица снова обратила на него внимание.

Уголки ее губ приподнялись, а чуть прищуренные глаза внимательно меня разглядывали.

– А вы неплохой дипломат, леди Саагар. Хорошо, я организую осмотр и дам вам знать о времени через моего главного стилиста. – Не успела я обрадоваться и поблагодарить, как она резко сменила тему: – К слову, о нем. Как вы находите Чуку? Правда, он бесподобен?

«Лучшего определения и не подобрать», – подумала я так громко, чтобы меня смогли услышать.

– Слышала, вы предпочитаете брюки платьям. – Императрица скользнула по моему наряду выразительным взглядом. – Значит, он и впрямь прекрасно справляется со своей задачей. Прошу, угощайтесь, конфеты только что доставили с шоколадной фабрики, а чай привезли из самой Гринарды.

Я опустила глаза на стоящую передо мной чашечку, над которой поднимался полупрозрачный дымок, вежливо улыбнулась и, припомнив тысячу раз проговоренные тетушкой Ливией правила, аккуратно ее взяла. Разве что мизинчик не оттопырила – это уже совсем за гранью моих моральных возможностей.

Папе тоже привозили чай из Гринарды – отдаленной провинции соседствующего с нами королевства, но такого сорта я еще не пробовала. Мягкий зеленый, но с легкой горчинкой чай источал ненавязчивый аромат мелиссы и апельсиновой цедры, оттененной цветочным послевкусием. Конфеты впечатлили меньше, но я не фанатка шоколада. Жаль, Эгри их не попробовал.

Императрица молчала, и я не смела нарушить повисшую между нами тишину первой. Вопреки ожиданиям, напряжения не было, и находиться здесь было приятно. Вряд ли императрица всегда принимала подданных в этих покоях, все же они больше походили на своеобразную комнату отдыха.

Атмосфера располагала к неспешному послеобеденному чаепитию, а вовсе не к обсуждению насущных проблем. Из панорамных окон лился солнечный свет, ложащийся трепещущими бликами на дорогой фарфор, белую кружевную скатерть и расшитые золотыми нитями салфетки. Он отражался от глянцевого пола, окутывал пространство неуловимым сиянием и делал белые вещи еще белоснежнее.

Обстановка казалась несколько кукольной, но это ее не портило. Никогда бы не подумала, что изысканная роскошь может умиротворять, а не только подавлять.

Я провела наедине с императрицей не менее часа, и если бы не постоянный контроль собственных мыслей, его можно было бы назвать часом полного отдыха. Кто бы знал, что наедине с правительницей можно чувствовать себя настолько комфортно?

А вот кот раздражал. Наверное, эти выражающие презрение глаза еще и в кошмарах меня преследовать будут.

– Фелиция, думаю, вы знаете, что я очень надеюсь на вашу победу в играх? – неожиданно спросила императрица, прежде чем позволить мне уйти.

– Для меня это большая честь, – склонив голову, почти не соврала я.

– Этой империи давно пора встряхнуться, – заметила она, оставшись довольной моим ответом. – Эти игры стали настоящей сенсацией, и все благодаря вам. Само ваше участие делает их уникальными, но, если вы одержите победу, результат потрясет всех. В последние годы я занимаюсь разработкой программы, направленной на расширение областей, где могут реализовывать себя женщины. Ваш пример в искусстве боевой магии прекрасно в нее вписывается, поэтому я надеюсь, вы приложите максимум усилий для достижения своей цели.

Мой очередной утвердительный кивок я сопроводила почтительно-уверенной фразой:

– В этом можете не сомневаться.

Опустив кота на пол (что вызвало очередное крайне недовольное «мяу»), императрица поднялась с места, вынудив меня подняться следом, и взяла со стола запечатанный конверт, который я не заметила прежде.

– Здесь полное расписание игр, – произнесла она, протянув его мне. – Все предстоящие испытания, время и условия прохождения.

Впервые за все время нашей беседы я испытала замешательство. Казалось, на мои плечи опустились два маленьких существа – один с рожками, другой с нимбом – и принялись наперебой нашептывать, как поступить.

– Возьми, возьми! – подначивал рогатый. – Бери, кому говорят, не будь дурой! Это повысит шансы на успех!

– Не слушай его, – очень тихо лепетал обладатель нимбика. – Это нечестно и недостойно…

Как это обычно водится, чертенок был более убедителен. Но я все же колебалась, заставляя императрицу стоять с протянутой рукой, что совершенно недопустимо.

Белоснежный кошак пялился на меня с завидной настойчивостью, явно пытаясь проникнуть в мои противоречивые мысли, и выглядел при этом особенно важно.

– Прошу прощения, я не могу это принять, – наконец сообщила я, буквально ощутив, как рогатый раздосадованно топнул ногой и испарился. – Мне не нужна победа любой ценой. Я должна выиграть своими силами и располагая той же информацией, что и остальные участники.

Императрица медленно убрала руку, выдержала недолгую паузу и внезапно улыбнулась – тепло, дружелюбно, неожиданно открыто.

– Я не ошиблась в тебе, девочка. У тебя действительно есть все шансы многого добиться. Ты очень похожа на своих родителей. Обоих.